Вчера, оказывается, посмотрела тысячную по счёту серию. Финиш близок. Правда, остаются ещё полнометражки, спецвыпуски и Хроники.

---

Алола, однако. Как и в Юнову, пришлось долго в неё втягиваться, но постепенно привыкла. Хотя что я говорю, к обновлённому дизайну Рокетов я никогда не привыкну, особо удручает то, что он такой и останется до конца. Верните нормальную чёлочку Кодзиро. Отчасти отторжение происходило из-за очередного нубства Сатоси в начале. Как будто предыдущие приключения его ничему не научили, да. В общем и в целом неплохо, просто ИМХО это не надо смотреть сразу после Калоса. Потому что после эпичнейшего финала Калоса, который вообще тянет на гранд-финал всей саги, резкая смена рисовки в сторону упрощения и резкая же смена атмосферы смотрятся, как... Ну как читать детскую сказку после Толкиена. Вот после Канто - самое оно. Есть запоминающиеся серии, которые можно отнести в копилочку любимых, есть откровенно скучные, по большей части те, что без Рокетов. Совпадение? Не думаю.
Ну и да, сами по себе все эти мегаэволюции и Z-атаки мне не заходят. Но Z-атаки хоть нормально вписали в сюжет. А введение мегаэволюций в Калосе реально смотрелось как не пришей кобыле хвост.

---

Пока фикбук штормит во всех смыслах, буду выкладывать это здесь. Есть чувство, что на фикбуке она не приживётся и там её скорее всего скроют (ещё бы, с такими-то метками), но я слишком долго я занимаюсь этой работой, чтоб вообще нигде её не выкладывать. Если появится на фикбуке, то будет одним куском и возможно с другим названием (но не факт).
Ап. Выкладываю сюда целиком. Название поменяла. Прежнее рабочее было "Демон, дремлющий во мне"

Название: Отпусти
Автор: A-Neo
Фэндом: Pokémon
Персонажи: Джесси, Джеймс, Мяут, Джессибель
Рейтинг: R
Жанры: Пропущенная сцена, Ангст, Hurt/Comfort
Предупреждения: ПТСР, Упоминание изнасилования, Обездвиживание, Токсичные родственники, Упоминание насилия
Размер: Миди
Описание: Джесси, переусердствовав в подготовке номера для Трипокалона, задевает в душе Джеймса старую рану.
Примечание: 18 сезон 16 серия, примерно на 11:08. Мне кажется, в этот момент Джеймса должно было неслабо триггернуть.

Арт для вдохновения:


— Я не намерен возвращаться домой и тебе об этом хорошо известно. Прошу, Джессибель, перестань меня преследовать.

Не стоило предъявлять удостоверение личности, останавливаясь на ночлег в центре покемонов. Тем проще ей оказалось его выследить.

— Они умирают, Джеймс. Я не говорю о помолвке, но неужели ты не исполнишь сыновний долг и не простишься с родителями? Неужели твоё сердце настолько очерствело?

Джессибель скорбно сжала рот, сдерживая рыдания. Тонкие пальцы комкали кружевной платок. Зелёные глаза мерцали из-под кокетливо опущенных ресниц. Джеймсу показалось, что телефонная трубка в его руке раскалилась докрасна.

— Мама… Папа… Не может быть! Как это произошло?

— Подхватили какую-то тропическую лихорадку на Апельсиновых островах, — вздохнула Джессибель по ту сторону экрана. — А здоровье в их годы… Сам понимаешь.

Джеймсу тогда не хватало опыта, чтобы раскусить все их уловки, и душа его дрогнула.

— Хорошо. Я приеду.

Джессибель промокнула веки платком, кивнула и повесила трубку.

— Отвратительно! Никуда не годится!

Кончик хлыста рассёк воздух, издав сухой щелчок. Похоже, Мяуту в очередной раз не удалось выполнить какой-то хитроумный прыжок, задуманный Джесси. Джеймс вздрогнул, едва не выронив удочку, и с удвоенным вниманием уставился на неподвижный поплавок. Его не касается то, что делает Джесси, — убеждал он себя, — он пальцем не пошевелит, чтобы помочь ей. В Синно она заявила, что с контестами покончено, но стоило ей узнать о трипокалонах, как всё началось заново. Для Джеймса это означало лишние расходы на новые платья для Джесси, ибо будущей королеве Калоса не пристало дважды появляться на публике в одном и том же, бесконечные жалобы на соперников, обсуждение их выступлений и, конечно, неизбежные истерики после каждого поражения. Словом, и без того нелёгкая миссия команды Ракета вышла на новый уровень сложности, когда Джесси задалась целью превзойти Арию.

— Давай снова!

Щёлк! Джеймс не выносил этот звук.

Подъездная аллея в солнечных пятнах. Большой дом, всегда преисполненный суеты, погрузился в оцепенение, лишь осторожные шаги да отдалённый вой Гроули нарушали его унылую тишину. Слуги попрятались, даже Хопкинс не вышел встретить молодого господина. Джеймс крадучись, словно вор, пересёк холл, невольно задержав взгляд на фамильном портрете: отец, непринуждённо опирающийся на трость, мать, закрывающаяся зонтиком от солнца, мальчик с гроулитом на руках.

— Почему здесь так тихо?

Почему не пахнет лекарствами? Где, наконец, врач, сиделка и… похоронный агент? Разве им не полагается денно и нощно дежурить подле тяжело больных, готовящихся испустить последний вздох? Почему заперли Гроули?

— Неужели я опоздал?! — невольно вырвалось у Джеймса.

— О нет, сын, ты как раз вовремя, — ответил отцовский голос.

Джеймс замер, испустив яростный вопль. На лестничной площадке стояли родители — живые и невредимые — и радостно улыбающаяся Джессибель.

— Добро пожаловать домой, Джеймс, — произнёс отец как ни в чём не бывало.

Джеймс попятился, погрозив кулаком коварной Джессибель.

— Ты обманула меня! — он бросился наутёк в отчаянной попытке вырваться из западни.

— Ну уж нет, Джимми, — осклабилась Джессибель, — на сей раз тебе от меня не сбежать. Вайлплум, оглушающая спора!

Вайлпум?! Когда оддиш Джессибель успел развиться? Впрочем, какая разница? Нужно спасаться. Если ещё не слишком поздно…

— Поручаем его тебе, дорогая, — голос матери последнее, что он успел услышать.

— Не понимаю, в чём тут сложности?

— Ваа! — угодливо поддакнул Воббаффет.

Тренировка продолжалась. Запыхавшийся Мяут уверял, что старается, как может, но Джесси оставалась непреклонна. Чем меньше результат соответствовал замыслу, тем сильнее она раздражалась. Казалось, её скривившийся от негодования рот вот-вот начнёт изрыгать пламя.

— Ещё раз! Быстрее! Если я снова не получу ключ принцессы, я душу из тебя вытрясу!

— На краю света, на дне моря тебе не спрятаться от меня, Джеймс. Я последую за тобой до самых глубин ада.

Из леса неподалёку доносилось щебетание флетчлингов. В небе, расправив крылья, парил талонфлейм. Река мирно текла на запад, на волнах рябили солнечные блики, камыш шуршал на ветру. Поплавок тихонько покачивался. Водные покемоны резвились в глубине, не желая соблазниться приманкой. Джеймс задышал глубже, пытаясь сосредоточиться на рыбалке. Раз-два, вдох-выдох. Нужно успокоиться, прошлому пора кануть в небытие.

Джесси щёлкнула хлыстом, подгоняя Мяута. Джеймс вжал голову в плечи, по телу пробежала холодная дрожь.

Рука в шёлковой перчатке взмахивает хлыстом. Щёлк! На коже вздувается багровая полоса. Джеймс судорожно ловит ртом воздух, напрягает мышцы, но тело не слушается. Его всё ещё мутит от действия оглушающей споры. По подвалу эхом разносится торжествующий смех Джессибель.

— Ты должен понести наказание за побег. Пойми, я стараюсь для твоего же блага, мой милый Джимми!

Джеймсу противно от интонаций, какими она произносит его имя, он стискивает зубы и крепко зажмуривается, чтобы не видеть Джессибель. Но так только хуже, так он не может понять, когда и куда она нанесёт следующий удар. До предела натянутые нервы не выдерживают.

Он пытается закричать, но издаёт лишь невнятное мычание.

— Ты до сих пор не усвоил урок, Джимми? Плохой мальчик. Я научу тебя послушанию.

Она снова заносит над ним хлыст.

— Эй, эй, полегче, Джес! Я что, по-твоему, бакэнэко?! — обиженно заворчал Мяут, потирая ушибленный бок.

— Старайся как следует! — рявкнула в ответ Джесси. — Мой номер должен затмить всех!

Джеймс не оборачивался, хотя ему давно следовало вмешаться. Он всё равно бессилен что-либо изменить. Трясина прошлого затягивала его всё глубже.

Глаза Джессибель потемнели, как штормовое море, она склонилась над ним, Джеймс ощущает тепло её дыхания. Ярко накрашенные губы складываются в улыбку, приоткрывая зубы, пальцы почти ласково проводят по щеке. Джеймс отворачивается, но рука в перчатке удерживает его голову.

— Посмотри на меня, Джеймс.

Его охватывает ужас, он инстинктивно дёргается, пытаясь освободиться, но все усилия тщетны. Он парализован, он задыхается, он беспомощная добыча в паутине ариадоса.

— Пощади, Джес, мне нужна передышка. Ты меня совсем загоняла.

Мяут упал в траву и вывалил язык, показывая, насколько выдохся, однако неумолимая Джесси требовала продолжать репетицию.

— Некогда разлёживаться! Поднимайся немедленно, лентяй! — прикрикнула она угрожающе.

Истеричные нотки, всё явственней проступавшие в её голосе, до боли напоминали голос Джессибель. Голос, когда-то заставлявший сердце биться чаще, а теперь вызывающий лишь ненависть. Джеймс чувствовал, как в нём вскипает протест. Ещё немного и…

— Джеймс, дружище, вступись за меня! — взмолился Мяут.

Джеймс, сдерживаясь из последних сил, пожал плечами.

— Прошу, не впутывайте меня в это.

Надо помнить, что Джесси не Джессибель. Он не должен реагировать, он не должен, не должен…

Её тело вплотную притиснуто к нему, острые ногти скребут по груди, локоны щекочут лицо. Он извивается в попытках сбросить её с себя.

— Отпусти, Джессибель, прошу…

— О, надо же, у тебя прорезался голос.

— Пожалуйста, Джессибель, не трогай меня! Я не хочу!

— Пора запомнить Джеймс, — возражает она, учащённо дыша, — я решаю, хочешь ты или нет, ты всецело принадлежишь мне. Не хнычь, тебе понравится.

Её руки нетерпеливо дёргают пряжку ремня.

Хлыст стегнул по земле, вырвав пучок травы. Мяут с воплем взвился в воздух. Воббаффет, испуганно ухнув, всплеснул руками.

— А ну-ка, ты, встань немедленно!

Джеймс не сразу осознал, что обращаются к нему, а он по-прежнему сидит на берегу с удочкой. Отголоски воспоминаний отзывались тоскливым страхом. Хотелось замкнуться, спрятаться, как шеллдер в своей раковине, но пришлось подчиниться, чтобы не раздражать Джесси ещё больше. Понуро опустив плечи, Джеймс старался не глядеть на Мяута. И на руки Джесси.

— Мне-то зачем вставать, Джес?

— Потому что я так сказала! — взвизгнула Джесси, неотличимо от Джессибель.

И тогда ярость, зревшая в душе Джеймса, вырвалась наружу, словно вдруг лопнул давно мучивший нарыв. Вскинувшись, сжав кулаки, он закричал:

— С меня довольно! Я не собираюсь тебе подчиняться! Я готов был поддерживать тебя, а ты помыкаешь мной, как слугой, хотя от титула королевы далека, как от луны! Отстань от меня, оставь меня в покое! Я…

Он осёкся, увидев ошеломлённые физиономии друзей. Призрак Джессибель развеялся, но слова, предназначавшиеся ей, уже прозвучали, их нельзя затолкать обратно в глотку. Джеймс сообразил, что сейчас сделал, и почувствовал себя так, будто на него выплеснули ведро холодной воды.

— Джесси, я… Я не хотел!

Он опрометью бросился к лесу. Мяут проводил его проницательным взглядом. Джесси, озадаченно моргая, прикусила губу, как в школе у доски в попытке доказать сложную теорему. От удивления она даже не разозлилась.

— Что на него нашло?

— Ты сейчас очень похожа на Джессибель и, по правде говоря, вела себя отвратительно, — язвительно проскрипел Мяут.

— На кого? — переспросила Джесси, пропустив мимо ушей вторую часть фразы.

— На ту полоумную девицу, его невесту.

Теперь она вспомнила.

Джессибель с канделябром в руке спускается по винтовой лестнице. Джесси, Джеймс и Мяут стараются не отставать, точнее, Джесси зажимает напарнику рот, а Мяут помогает ему переставлять ноги. Джеймс безволен и странно напряжён — вместо него с тем же успехом они могли волочить манекен.

Подвал, заполненный спортивными тренажёрами и просто старым хламом. Джесси разочарована, её никогда так подло не обманывали. Краем сознания она отмечает, что помещение куда больше походит на камеру пыток, чем на зал для гимнастики — специфичные пристрастия у этих аристократов. Как будто подтверждая догадку, Джеймс наконец обретает дар речи:

— Дурачьё! Неужели вы до сих пор не поняли? Она нарочно заманила нас в ловушку!

Удар хлыста в щепки разносит деревянную перегородку.

Джессибель с охотничьим азартом преследует Джеймса, хлыстом пытаясь загнать его в угол. Родители спокойно пьют чай, не мешая невестке истязать их сына. Джесси решает, что настала пора прервать семейную встречу и делать отсюда ноги.

— Вайлплюм, давай оглушающую спору, — командует неугомонная Джессибель. — Парализуй Джеймса!

Красноглазая тварь послушно хлопает лепестками, стряхивая облако пыльцы. Джесси закрывает ладонями рот и нос, борясь с желанием сделать вдох. Она слышит сопение прижавшегося к ней Мяута и слабеющий голос Джеймса:

— Всё как… в прошлый раз…

— Как в прошлый раз, — задумчиво протянула Джесси. — Получается, Джеймс…

Он побывал там раньше.

Хлыст выпал из разжавшихся пальцев.

— Ему сейчас лучше остаться одному, да и тебе стоит остыть, — предостерёг Мяут.

Но его слова вряд ли достигли ушей напарницы. Воббаффет нерешительно потоптался, но, сообразив, что хозяйку лучше не догонять, вопросительно воззрился на Мяута. Мяут пожал плечами: похоже, в попытках стать человеком ему не удалось постичь все тонкости человеческих отношений. Покемоны уж точно не станут так всё усложнять.

— Долго объяснять, приятель. Во всяком случае, — сообразил Мяут, — пока эти двое разбираются, мы можем спокойно отдохнуть.

Не тратя времени зря, он свернулся клубком и задремал. Туго закрученный кончик хвоста распрямился во сне. Воббаффет, не зная, чем заняться, широко зевнул и вскоре последовал примеру Мяута.

За годы, проведённые вместе, Джесси изучила характер Джеймса не хуже своего собственного, поэтому она точно знала, чем он сейчас занят и где его искать. Наверняка плачет где-нибудь поблизости. Джеймс никогда не стеснялся слёз горя или радости — Джесси настолько привыкла к этой его особенности, что не считала чувствительность Джеймса раздражающей, неподобающей мужчине. Однако предположение оказалось верно лишь наполовину. Джеймс сидел под деревом, уткнувшись лбом в колени. Он не пошевелился при её появлении, то ли из гордости, то ли настолько погрузился в свои мысли, что не слышал ничего вокруг. Он не плакал — это показалось ей странным. Джесси знала, как ответить на грубость, но отрешённость Джеймса обезоружила её. Она никогда не видела его таким. Или нет, видела, когда…

Джесси растерялась. Самый доступный способ примирения — заявить напарнику, чтобы больше не смел на неё орать, она, в конце концов, старается на благо команды — показался ей неуместным. А проявлять слабость она не любила.

— Ладно, — вздохнула Джесси, — если кто-то должен заговорить первым, пока положение не стало глупым, пусть это буду я.

— Джеймс… — позвала она, осторожно приблизившись.

— Прости, Джес, — сказал он, не поднимая головы, — мне не следовало на тебя кричать. Мне очень жаль. Я правда не хотел тебя обидеть.

Она села рядом.

— Забудь. Я сама поступила, как бессовестная идиотка.

Он вздрогнул и наконец обернулся к ней. Лицо его, пунцовое от смущения, выражало такое недоверие, что Джесси невесело усмехнулась. Всё правильно, снегопад в июле удивляет меньше злючки Джесси, снизошедшей до извинений.

Джеймс мотнул головой.

— Ты ни при чём. Я сорвался, как последний дурак. Мои друзья не виноваты в том, что я не в силах совладать с пустяковым страхами.

— Нет. Мне сегодня стоило вспомнить о… Об одной особе. Мне после той истории с наследством надо было догадаться, почему ты не хотел возвращаться домой. А я растравляю старую рану раз за разом.

— О, Джесси…

Он накрыл её ладонь своей и крепко сжал. Джесси вспомнилось вдруг, что он первым протянул ей руку в знак дружбы после того, как они с Мяутом бросили его на растерзание Джессибель.

Закат прекрасен, как никогда, воздушный шар, предоставленный воле ветра, летит сам по себе. Джесси и Джеймс, поглощённые друг другом, ничего не замечают. Джесси ощущает приятную лёгкость в груди, от уныния не осталось ни следа. Она смотрит на Джеймса и старательно притворяется, что не замечает багровой полосы на его шее. Ей так много надо ему сказать, но от волнения слова разбегаются, не желая облекаться в нужные фразы.

— Похоже, нам снова не удалось разбогатеть, — изрекла она сдержанно.

Он смущённо потёр шею.

— Да, моё наследство оказалось фарсом.

— Ну и пусть, — ободряюще улыбнулась Джесси. — Пока мы свободны, у нас всегда есть следующий раз.

— И мы снова одна команда, — Джеймс подал ей руку. — Ты ведь не откажешься работать вместе?

Они обмениваются жадными взглядами, будто встретились после долгой разлуки, а не расстались час тому назад, их пальцы соединены в крепком пожатии. Джесси так радостно, что ей хочется прижаться губами к его губам, взъерошить ему волосы или совершить ещё что-нибудь не менее странное. Донёсшийся снизу пронзительный вопль Мяута: «Погодите, вы забыли меня-у!» приводит её в чувство.

— Ты прав, надо относиться ко всему проще. В конце концов, мы прибыли в Калос не ради ключей. Я погорячилась, ты вспылил, не переживай. В общем, проехали. Джеймс, ты меня слушаешь?

Он не ответил. Застывший взгляд выражал такую обречённость, что сердце Джесси невольно сжалось от боли. Она усилием воли подавила желание выругаться, поколотить ни в чём не повинное дерево в качестве воображаемой Джессибель.

— Попадись мне эта дрянь… — прошипела она не хуже разъярённого севайпера. — Что она с тобой сделала… в прошлый раз?

Джеймс стиснул зубы.

Что она с ним сделала? То, для чего его предназначили, от чего он бежал, надеялся навсегда запереть внутри себя и в то же время жаждал отпустить. То, что он в конце концов позволил с собой сделать.

Юркий флетчлинг, прыгая с ветки на ветку, очутился прямо над парочкой. Он не подозревал, что столкнулся с охотниками на покемонов, их болтовня его не заинтересовала, а тренера он не искал. Пискнув, он вспорхнул и улетел. Джеймс покосился на ещё качающуюся ветку.

— Однажды в детстве я надышался оглушающей споры. Слуги отпаивали меня отваром из травы сальвейо. Я соврал родителям, что встретился с диким вайлплумом, — нервно сглотнув, он добавил: — Мне бы всё равно не поверили, обвини я оддиша Джессибель. Она не хотела, чтобы я от неё убегал. Лучше понести наказание за самовольный побег в лес, чем за клевету на хорошую девочку.

Гроули жалобно поскуливал, тыкался холодным носом, вылизывал щёки, уши, лоб. Сознание понемногу прояснилось, мысли обрели прежнюю ясность. Джеймс осознал, что по-прежнему распластан на полу в подвале, но Джессибель, по счастью, оставила его. Наверное, пришло время вечернего чаепития. Ни одна уважающая себя леди не пропустит такое мероприятие.

— Спасибо, Гроули, — прошептал Джеймс заплетающимся языком.

Покемон ответил радостным урчанием, его хвост, бешено виляя, метался из стороны в сторону.

— Надо отсюда выбираться, дружище, пока она не вернулась.

Он не смел произнести её имя.

Джеймс поднялся, держась за шею Гроули, и они, пригибаясь, вздрагивая от каждого шороха, взобрались по лестнице. Гроули крался впереди, настороженно принюхиваясь. Преодолев последнюю ступеньку и затворив дверь, Джеймс замер, хватая воздух ртом. Где сейчас Джессибель? Наверное, в столовой, пьёт чай с пирожными, болтает с родителями о светских пустяках. К горлу подкатила тошнота.

Из зеркала в коридоре на него смотрел незнакомец. Спутанные волосы, одежда в беспорядке, тёмные круги — признак отравления спорой — под лихорадочно сверкающими глазами. Отщепенец в череде блистательных предков, когда-либо населявших этот дом. Дикий шиповник среди горделивых садовых роз.

— Да уж, ну и видок. Идём, Гроули!

Он сам удивлялся собственному спокойствию.

На лужайке перед домом Джеймс опустился на колени, обнял Гроули, крепко притиснув к себе. Как ни печально, но надо расставаться.

— Прости, Гроули, придётся опять тебя запереть. Никто не должен догадаться, что это ты помог мне сбежать.

Гроули тихо заскулил, прижав уши. Джеймс отвёл его в конуру, повернул ключ в замке. Он не оглянулся на большой дом. Однажды в сумерках он сбежал отсюда и сейчас убегал вновь, чтобы никогда не возвращаться. Заунывный вой Гроули скоро затих вдали. Джеймс надеялся оставить прошлое позади. Но он ошибся.

Оглушающая спора навсегда в его крови.

— Ты точно больше ничего не хочешь мне рассказать? — с участием спросила Джесси.

— Больше ничего, — эхом отозвался Джеймс, снова уставившись в одну точку.

Такое поведение не на шутку встревожило Джесси. Что он сейчас видит? То же, что и она — лес, травы, небо над кронами деревьев? Или то самое, что она невольно в нём разбудила?

«Надо как-то вывести его из этого состояния».

Нечто далёкое, расплывчатое, как размытая акварель, шевельнулось в её памяти. Обняв Джеймса за шею, Джесси притянула его ближе, заставила склонить голову себе на плечо, бережно гладила по волосам — так давным-давно её саму утешала мать. Джесси почти не помнила её лица, но сберегла ощущение защищённости. У неё вообще мало осталось воспоминаний о матери, но определённо ни одно из них не было неприятным.

Розы, розы повсюду, от их запаха кружится голова. Гробы утопают в море белых роз.

— Господин, госпожа, — кланяется дворецкий, — ваш блудный сын вернулся домой, как вы мечтали.

Джесси готова поклясться, что злорадный смех, наполняющий комнату, доносится из-под гробовых крышек, от этих звуков у неё мороз по коже. Джеймс пытается что-то ей сказать сквозь повязку, но Джесси не слушает. Смех всё громче. Массивные на вид крышки легко, как фанера, отлетают в сторону.

— Добро пожаловать, сынок! — в унисон произносят восставшие из мёртвых хозяева особняка.

Мяут, в восторге от их проделки, ударил лапой о лапу:

— Ха, так вы живы!

Джеймс, воспользовавшись всеобщим замешательством, срывает повязку.

— А ты как думал? Они нарочно всё подстроили! Но надо признать, мамочка и папочка, сегодня вы превзошли самих себя.

— Хорошую девочку? — Джесси скорчила презрительную гримасу. — И они каждый раз так отстранялись, когда ты в них нуждался? Да какие из них родители, Джеймс? Напыщенные безответственные куски дерьма!

Она надеялась последним замечанием расшевелить Джеймса, но он только прерывисто вздохнул.

— Я не могу их винить, Джесси. По-своему они всё же меня любили. Они желали мне блага, мечтали вырастить достойным человеком, укрепить связи между благородными семействами. А я не оправдал их ожиданий.

— Видимо, не очень-то любили, если чихать хотели на твоё мнение. Поверь мне, Джеймс, ты не обязан соответствовать ничьим ожиданиям. И знаешь, я рада, что ты не похож ни на одного из тех расфуфыренных снобов. Ну же, встряхнись! Твоей вины в произошедшем нет — и точка.

Джеймс слышал, но слова едва достигали сознания. Мучительный спазм сжал горло. Он хотел заплакать и не мог.

— Не смей плакать, Джеймс. Слёзы недостойны настоящего джентльмена, — приговаривает Джессибель, не прекращая двигаться. — Смотри на меня, смотри на меня!

Но он из последних сил зажмуривается, а слёзы текут из-под закрытых век, и это единственный протест, на который он сейчас способен.

Джесси не всегда разделяла его чувства и желания. Но даже мать никогда не утешала его вот так, как она. Мать брезгливо фыркнула бы: «И ты ещё смеешь жаловаться, когда такая девушка снизошла до тебя?» А Джесси не отвернулась от него. От её неуклюжего сострадания потеплело на душе. Что она сказала? Он ни в чём не виноват? Не виноват…

У Джесси лицо Джессибель. Возможно, он всегда искал в ней черты Джессибель? Джеймс содрогнулся. Джессибелль… Как она через расстояния и годы умудряется дотянуться до него?

Профессор постучал карандашом по кафедре и демонстративно кашлянул.

— Итак, что вы можете поведать мне о вайлплуме? Имейте в виду, молодой человек, время экзамена не безгранично.

«Вайлплум трясёт лепестками, испуская токсичные споры, которыми парализует жертву, прежде чем сожрать её заживо».

Джеймс знает, слишком хорошо знает, что должен отвечать, но не в силах произнести ни звука. Страх парализовал его язык. Он молчит минуту, две, беспомощно разводя руками.

— Весьма содержательный ответ, — иронично усмехнулся профессор. — Боюсь, молодой человек, вы недостаточно подготовлены для обучения в ПокеТехе.

Джесси ощутила, как напряжённое, словно сжатая пружина, тело Джеймса лихорадочно задрожало.

— Оставь меня, Джессибель, оставь, пожалуйста!

Джесси тихо заговорила, вкладывая в слова всю нежность, на какую была способна:

— Тише, Джеймс, не бойся! Всё хорошо, её здесь нет. Ну же, дружок, поплачь, отпусти то, что тебя гложет!

Последнее воспоминание расползлось, как клочья ночного тумана под лучами солнца. И тогда Джеймс наконец заплакал — бурно, не стесняясь ни Джесси, ни самого себя. Страх, вымываемый слезами, нехотя разжимал когти, отпускал Джеймса, отступал в глубину сознания. И стало легче дышать.

— Вот так, Джеймс, — непривычно ласково повторяла Джесси, — вот так. Всё хорошо.

Джеймс потянулся за её голосом. Опомнившись, он обнаружил, что находится в объятиях Джесси, а куртка под его щекой промокла от слёз. Глубоко дыша, он поднял голову, встретившись взглядом со встревоженными глазами Джесси.

— Наконец-то ко мне вернулся прежний Джеймс, — улыбнулась она. — Ты правда здорово меня напугал!

— Мне было так тяжело, Джесси, — всхлипнул он. — Мне казалось, я переживаю всё заново, что я снова…

— Чшш, — перебила Джесси. — Всё в прошлом. Ты свободен. Тебе ничто не угрожает, кроме разве что нагоняя от босса, если мы не поймаем для него ни одного покемона.

Они крепче обнялись и долго сидели так — умиротворённые, счастливые, одинаково любящие свободу. Идиллию нарушил резкий скрипучий голос:

— Ага, что я тебе говорил? С ними всё в порядке!

— Мяут! — хором воскликнули приятели.

— Хе-хе, он самый, — Мяут пригладил лапой ус. — Воббаффет беспокоился, как бы вы не перессорились окончательно.

Воббаффет, издав протяжное «Вобба», приложил руки к груди, Мяут кивнул ему с видом превосходства.

— Уж поверь мне, приятель, я-то знаю их подольше тебя. Ну что, пойдём или вы собрались проторчать тут до ночи?

— Да идём мы, идём, — буркнула Джесси, поднимаясь.

Джеймс тронул её за локоть.

— Джесси… То, что я наговорил… На самом деле я так не считаю. Ты должна бороться за титул королевы Калоса.

Джесси склонила голову, чтобы никто из друзей не заметил зардевшихся щёк.

— Тогда я обещаю пересмотреть методы тренировок. Кстати, поможешь мне придумать новую комбинацию?

— Я придумаю такую комбинацию, что сама Ария локти сгрызёт от зависти.

Мяут окинул парочку проницательным взглядом, но промолчал.

Джеймс снова видел окружающий мир во всей полноте красок и звуков. Он снова научился любить и доверять, никто не покушался на его свободу. Тревожные воспоминания уползли в глубину памяти. Возможно, когда-нибудь Джеймсу удастся изгнать их навсегда. Когда-нибудь Джессибель отпустит его.

@темы: фанфик

---

Гость, что искал книгу, где фигурирует скотч-терьер Гудериан - не знаю, нашёл ли ты искомое, но книга называется "Мы с Костиком". Автор Инга Петкевич. Надеюсь, я тебе помогла.
В детстве она оставляла у меня какое-то неоднозначное впечатление своей недосказанностью, как будто автор говорит о взрослых проблемах, попросту непонятных читателям в силу возраста, и тем, что герой по факту присвоил чужую собаку.

---

Заметки по Юнове

Рокеты забыли Лукера. Самое странное, что и он их забыл, но помнит Эша. А ведь их встреча могла получиться намного интереснее. Да и вообще, лезть безоружным в логово преступной организации, потащив с собой детей, просто верх благоразумия со стороны агента международной полиции. Так что Рокеты своим вмешательством спасли им жизнь и их девиз выглядел как никогда двусмысленно.
Лукер сокрушается об уничтоженных материалах о деятельности Плазмы. Так найди Рокетов, они успели снять копию, может, поделятся по старой дружбе.
Сюжетную дыру с метеонитом так и не закрыли. Да и вообще чудно, что миссию по захвату Джованни доверил откровенно не лучшим агентам. И даже не прислал им подмогу, хотя в тех самых забаненных сериях были и другие бойцы.
Джованни и Зейгер вернулись в Канто, а Рокетов высадили по дороге? И если Джованни забил на завоевание Юновы, зачем оставлять там своих агентов?
Рокеты всё ещё компетентны, но пролетать уже начали. Походу Зейгер отобрал у них джетпаки.
Даже Сайлан узнаёт Марипа, а Эш, видевший его неоднократно, использует покедекс.

---

Алмаз и Жемчуг всё, здравствуй, Чёрное и Белое. Та самая арка, которую я пыталась посмотреть ещё когда она только выходила, но быстро дропнула, так что это фактически вторая попытка. Почему, собственно, она мне не зашла ещё тогда... Эш растерял приобретённые за прошлые сезоны опыт и сдержанность, и ни с того, ни с сего начинает вести себя, как новичок, которому впервые дали в руки покебол и он на радостях готов ловить всё, что движется. А то, что движется, внезапно просто так не ловится и другим тренерам приходится объяснять главгерою основы основ. И он совершает открытие: сестёр Джой, оказывается, много. Вау. И да, ему всё ещё десять лет. И все покемоны Юновы ему незнакомы. А ведь прежде все герои, включая Рокетов, попав в новый регион, знали имена встреченных там покемонов, даже если видели их впервые. То есть заранее готовились к путешествию и обладали какими-то знаниями, и эта фишка мне нравилась. А тут нуб нубом. И что-то давненько не было у нас стервозной героини, постоянно норовящей унизить своего же друга. Джесси не в счёт. Мы уже поняли, что "Ты ещё ребёнок!" любимая фраза Айрис, не надо её повторять по десять раз за серию. Сайлан не зашёл чисто по дизайну, но сам по себе приятный персонаж. Из плюсов - внезапно посерьёзневшие Рокеты в чёрной форме, научившиеся круто прыгать, приземляться и отступать без пролётов, а также компетентно выполнять свою работу. Вот могут же, когда захотят. Может быть, Джованни просто стоило в них поверить? Но с девизом здесь уж совсем перемудрили. И они по-прежнему хотят поймать Пикачу, а Эш их не узнаёт. Что-то в этой франшизе неизменно. В целом ощущение, что это должен был быть перезапуск, но в последний момент создатели решили оставить старых героев.

---

Каждый выбирает для себя

А ещё я обнаружила, что у меня было вот это:

— Нет, отец, я вправе сам решать, как мне поступить! И я собираюсь жениться на девушке, которую обесчестил!

— Воистину, любовь застилает разум! — прорычал Назлах. — Хочешь решать, значит? Ну так выбирай. Если ты сейчас отправишься к ней, то больше не переступишь порог отчего дома. Я отрекусь от тебя. Если предоставишь мне право действовать самому, то я устрою так, что девица и дитя ни в чём не будут нуждаться, и никто не узнает об этой истории. Решай!

Потом Нушрок не раз думал, как сложилась бы его судьба, пойди он против воли отца. Тогда он был молодым человеком, чей путь только начинался. Впереди его ждала блестящая карьера. Нушрок знал цену словам отца. Пойти против него значило стать изгоем без гроша за душой. Похоронить все далеко идущие планы, со скандалом вылететь из полка, с громадным трудом пробивать себе дорогу в жизни, опозорить доброе родовое имя — вот что значило выбрать Ацинис. Стоило ли ломать всё ради ветреной девицы и ребёнка, который, может статься, и не его вовсе? Нушрок был молод. Он избрал карьеру. По прошествии многих лет он уже не сомневался, что поступил правильно, послушавшись отца, и снисходительно усмехался, вспоминая юношеское увлечение девчонкой, имя которой теперь с трудом мог вспомнить.

А потом это:

— Довольно! Хочешь выбирать, мальчик мой? Что ж, я предоставлю тебе такую возможность.

Джеймс стиснул зубы, не смея ни бежать, ни сопротивляться, будто вновь превратился в маленького застенчивого Джимми. Он всхлипнул, сдерживая слёзы. Отец продолжал наступать.

— Игры закончились, Джеймс, будь наконец мужчиной. Здесь и сейчас ты должен сделать выбор. Либо ты берёшь в жёны Джессибель и становишься достойным членом общества, готового закрыть глаза на твои проделки, либо… — он помедлил. — Либо остаёшься с этими оборванцами, которых смеешь называть друзьями, и тогда ты мне больше не сын. Мы с матерью вычеркнем тебя из своей жизни. Ты не получишь ни гроша из фамильного состояния. Двери нашего дома захлопнутся перед тобой. Так что ты решил?

(...)

— Я выбираю друзей, — спокойно промолвил Джеймс.

Отец побледнел, на скулах заиграли желваки.

— Ах вот как! В таком случае убирайся на все четыре стороны. Офицер Дженни, не смею вам препятствовать. Исполняйте свой долг.

Любопытно, что я, сама того не заметив, повторила старый троп. А у Нушрока и Кодзиро оказались разные ценности.

@темы: фанфичное

---

По традиции, несколько интересных фактов про фанфик, конкретно про "Изъян в плане".

Изначально это был просто набросок, который в виде недозарисовки болтался в черновиках с шестнадцатого года. В общем, он должен был стать законченной историей, где Мяут троллил напарников на тему "тили-тили-тесто, жених и невеста", а те признавали, что действительно больше, чем просто друзья, но предпочитают это не афишировать. Набросок так и не был закончен в своём первоначальном виде, но на очередном моём витке увлечения фандомом был извлечён на свет, переработан и привязан к новой идее.

Так что первая глава по факту написана много раньше последующих и, хоть и прошла редакцию, всё же неуловимо отличается от остальных (по крайней мере для меня).

Изначально имена были оригинальные японские. Потом после решения дилеммы - оригинал или дубляж - поменяла на дублированные. Хотя в фандоме всё чаще называют героев оригинальными именами, в фиках за редкими исключениями используют преимущественно американскую локализацию.

В версии ещё с японскими именами Джесси при знакомстве с Джеймсом говорила: "Если хочешь - можешь называть меня Мусасибара", что отсылало к её будущему альтер-эго и, как в оригинале, служило оммажем сейю Мегуми Хаясибаре. В отредактированной версии она предлагает называть себя Джессикой.

С локализаций пропал каламбур с Воббаффетом, которого в оригинале зовут Сонансу, что буквально означает "Правильно". Так что не зря Мяут бесился, когда Вобба вклинивался впереди него во время произнесения девиза. Имя Воббаффет не несёт смысловой нагрузки и получается, что Вобба вылазит просто так.

Хотя Майм Джуниор частенько дублируют, как самца, в оригинале она самка.

В оригинале Мяут коверкает слова ("Положитесь на мяня", "шутняки", "няш босс"), на что в дубляже забивают. С одной стороны было бы забавно оставить это коверканье, с другой это забавно на слух, а вот в тексте резало бы глаз. Остановилась на варианте с мяуканьем.

Вопреки распространённому мнению, Джесси и Джеймс не учились в ПокеТехе, а лишь сдавали вступительные экзамены. Вечеринки вместо подготовки и самые низкие оценки за всю историю школы - находка американского дубляжа, на который после ориентировались все остальные. В оригинале об оценках вообще не говорится, просто подразумевается, что не поступили (сакура осыпалась).

Местом действия выбран регион Синно, потому что события фика происходят после конкретной серии из этой арки - "Сокровище всё моё" и в её локациях. В любом случае всё должно было случиться до Юновы лишь ради упоминания Матори.

Хотелось немножко сломать систему в отношениях Джеймса и Джессибель. Потому что в фиках у него сплошные кошмарные сны и вьетнамские флешбеки, где бывшая его связывает, избивает и насилует. Как ни странно, ноги у этого тропа вполне растут из канона. Со стороны Джеймса странно с такой предысторией найти себе подругу с точно такой же внешностью и характером, как у этой бывшей, так в дубляже ещё и имена похожи. То ли с Джеймсом что-то не так, то ли у него очень специфичные вкусы, то ли остались чувства к Джессибель. Решила отработать третий вариант.

Во избежание путаницы с Гроули и Гроулитом. Гроулит - общее название вида, а Гроули - кличка одного конкретного Гроулита (в оригинале соответственно Гарди и Гар-чан).

В финальной главе Дженни шутканула про "Властелина колец".

Там же есть небольшая отсылка к песне Roketto Dan Danka.

Представ перед родителями, Рокеты от растерянности начинают нести: "Если спросят нас то или это...". У нас это известно как "Проблем хотите? Вдвойне получите!". Просто захотелось оставить оригинальный перевод.

Фраза про светлое будущее тоже оттуда. В локализации - "Выбор твой сдаваться или же сражаться".

Если в последней главе вам показалась отсылка к МФ, то вам не показалось.
"Это больше не твой дом и ты больше не мой сын, потому что ты выбрал хлам!"
"Я выбрал семью. В отличии от тебя."

Ничего не имею против Эша и его друзей. Болванами они названы исключительно потому, что события показаны глазами Рокетов, а они главгероев иначе не зовут. Случаи, когда они обращались друг к другу по именам, можно буквально пересчитать по пальцам.

Я не особо представляю, как в их мире происходят свадьбы, а религия вообще заслуживает отдельного поста. При этом в сериале показаны невесты в белых платьях, церкви и схематично венчание. Так что церемония бракосочетания может проходить аналогично земной.

@темы: фанфичное

---

А Клопен не так-то прост

В переводе "Собора..." Ранцова Клопена зовут Хромушка Дурацкая Избоина. Я подозревала, что это как-то переводится, но чтобы так... Мне вообще нравится, как этот переводчик передаёт имена-прозвища, особенно порадовали Четырёхфранковая Маша и Машутка Ножки Вверх, хотя по ходу дела он в этих Машутках сам запутался, ибо дальше эти героини носят вполне французские имена. Да и Жеган стал Жаном. С Клопеном, что интересно, Ранцов недалёк от истины. Мне всё в голову не приходило глянуть в словарь, а надо бы.

Clopin-clopant (разг.) - идти ковыляя, прихрамывая.
Trouille - страх.
Ну и остался fou - дурак, шут, безумный.

Можно, наверное, трактовать, что он наводит на всех безумный страх, но Хромой Боязливый Дурак само собой напрашивается. Мда. С таким прозвищем выбиться в короли бродяг. Достойно уважения.

@темы: Нотр

---

Просто отметка: вчера начала седьмой сезон. Надо было сделать отметку после пятого, всё-таки отбарабанила оригинальный сериал, но чёт руки не дошли. Надо было б, по идее, оставлять заметки по ходу дела, отмечать запомнившиеся серии или просто важные/спорные/заслуживающие обсуждения моменты, но тоже как-то не до того. В любом случае, я ещё никогда так далеко не продвигалась в попытке посмотреть "Покемон" целиком. Пока всё нравится. Замена Касуми на Харуку и Масато реально освежает сюжет. Хоть этот сюжет и не меняется годами, но у постоянного зрителя глаз отдыхает. Но вообще есть ощущение, что герои неуловимо повзрослели, посерьёзнели и уже не такие раздолбаи, как раньше. Даже Рокеты.

---

Наконец-то набросок, болтавшийся в черновиках с шестнадцатого года, начал оформляться хоть во что-то. Я не знаю, смогу ли это закончить, поэтому пусть пока что побудет здесь.
Примерное время действия - арка Синно, после серии "Сокровище всё моё".
Изначально имена брала японские, но потом решила не выделываться.

Название: Изъян в плане
Автор: A-Neo
Фэндом: Pokémon
Персонажи: Джесси, Джеймс, Мяут
Рейтинг: PG-13
Жанры: Пропущенная сцена
Предупреждения: UST
Размер: Мини
Описание: Мяуту приходит в голову очередная гениальная идея о том, как зажить припеваючи. Нужно всего лишь заполучить наследство Джеймса. Правда, в завещании указано, что вступить в наследство Джеймс может только после свадьбы, да и законная невеста имеется. Но ведь Джесси так похожа на Джессабель, почему бы этим не воспользоваться?

Глава 1. У меня есть идея

По идее, правильнее было бы "У мяня", поскольку в оригинале Ньясу так забавно коверкает слова.

— Надо признать, учёба в школе для Ченси была вовсе не такой уж пустой тратой времени.

К этому справедливому выводу Джесси пришла, залечивая раны, полученные командой Ракета после пролёта, какого по счёту — неизвестно, друзья давно перестали их считать. Пусть медсестрой она так и не стала, зато знала, как оказать первую помощь раненым покемонам. И людям тоже.

Конечно, Джеймс тоже кое-что смыслил в медицине, Няня и Поп-Поп научили его распознавать травы и готовить целебные отвары, но Джесси справедливо считала себя незаменимой. В больницу, как и в центр покемонов, напарники обращались только в крайнем случае, а с рядовыми болячками Джесси всегда возилась сама. Вот если бы ещё пациенты попадались благодарные и терпеливые…

— Ай, больно же! — жалобно взвыл Джеймс так, что Джесси от неожиданности едва не выронила флакон с заживляющим спреем. — Сжечь меня хочешь?!

— Можно подумать, я тебя кислотой облила, — проворчала в ответ девушка. — Сиди и не дёргайся, пощиплет немного, и всё.

Она оглядела свою потрёпанную и потерявшую грозный вид команду. Сегодня им, можно сказать, повезло, удалось отделаться малой кровью. Бывало куда хуже. Джеймс, стиснув зубы, пытался рассмотреть ссадину на спине. Майм Джуниор в точности копировала его движения. Мяут, держа в передних лапах забинтованной хвост, осторожно дул на него. Севайпер дремал, свернувшись кольцом, рядом сидел понурый Карнивайн. Только Воббафет, единственный из всей компании сохранивший бодрость духа, беззаботно улыбался.

— Вооббафет! — провозгласил он, приложив руку козырьком к голове.

Вздохнув, Джесси вернула его в покебол и снова занесла флакон над спиной Джеймса.

— Приготовься, я продолжаю.

— Ты всё же полегче там, — попросил напарник. — Ффф, айй!

Этого хватило, чтобы накопившееся раздражение прорвалось наружу.

— Не скули! Скажи спасибо, что я вообще взялась за твои царапины! Обошёлся бы и так!

— Вот, значит, как?! — вскинулся Джеймс, оскорблённый до глубины души. — А по чьей милости я их получил? Сегодня мы из-за тебя пролетели!

— Как бы не так! Ты во всём виноват!

— А вот и нет!

— А вот и да!

— Просто ты не умеешь бросать сеть!

— Нечего было отвлекаться на болванов!

— Не указывай, что мне делать!

— Не ори на меня!

Мяут, благоразумно помалкивавший из опасения попасть под горячую руку, всё-таки не вытерпел и изрёк:

— Мда, недаром говорят: милые бранятся — только тешатся.

Джесси и Джеймс разом повернулись к нему. Если бы взглядом можно было прожигать, Мяут тут же обратился бы в пепел.

— Что ты сказал?!

Болтливый покемон, забавляясь возмущением друзей, продолжал копать себе яму:

— Что слышали! Вы ведёте себя прямо как супруги, которым нравится ворчать друг на друга. Ага, покраснели!

Джесси и Джеймс, позабыв уже и о ссоре, и о причине, её вызвавшей, мелкими шажками, вытянув руки со скрюченными пальцами, подбирались к Мяуту. Тот стратегически пятился в направлении ближайшего дерева, не переставая болтать:

— Которые всегда вместе, в горе и в радости, мыслят одинаково и…

— Сейчас мы тебя…

— …проучим, негодяй!

Напарники прыгнули одновременно, но покемон оказался проворнее, поэтому схватить им удалось только траву на том месте, где он стоял секунду назад. Мяут вскарабкался по стволу до ветки — довольно высокой, чтобы до неё достать, и достаточно прочной, чтобы выдержать его вес.

— И продолжают фразы друг за друга, мяу, — закончил он оттуда.

— Думаешь, я не доберусь до тебя, болтливый комок шерсти? — прорычала Джесси. — Слезай, а не то…

Джеймс ограничился тем, что погрозил кулаком. Майм Джуниор, устроившись у него на плече, тоже погрозила.

— Ладно вам, ребята, — примирительно мяукнул с дерева покемон, — просто вы действительно напомнили мне супружескую парочку. Супружескую… — он застыл с открытым ртом, устремив в пространство немигающий взгляд. — Да, вот именно.

— Эй, Мяут, ты что, завис? — окликнул Джеймс.

Мяут встрепенулся, ошарашенно потряс головой. Затем, широко ухмыльнувшись, принялся спускаться. Озадаченные напарники молча наблюдали за ним. Они больше не предпринимали попыток нападения, но Мяут, знавший их слишком хорошо, предпочёл держаться настороже. Для начала он дипломатически покашлял, скрестив лапы на груди.

— Дело в том, что вы подали мне одну замечательную идею, как разбогатеть, не прилагая особых усилий.

Джеймс показал ему пустой кошелёк.

— Не так быстро, умник! Мы ещё не расплатились за твою прошлую замечательную идею.

Мяут прищурился с видом превосходства.

— На этот раз никаких роботов и ям-ловушек. Мой план не требует затрат, он прост, но гениален, мяу. Всего лишь небольшая маскировка и мы получим достаточно денег, чтоб рассчитаться с долгами и жить припеваючи до конца дней.

Джеймс недоверчиво фыркнул, зато Джесси, всегда особенно чувствительная, если речь шла о деньгах, моментально заинтересовалась. С лица исчезло хмурое выражение, в голосе появились нетерпеливые нотки.

— Звучит заманчиво. И что же нам нужно сделать?

— Джеймсу всего лишь надо предстать перед родителями и произнести: «Мама, папа, я осознал свои прошлые ошибки и исполнил вашу волю, взяв в жёны Джессабель, ибо таково условие для вступления в наследство». Впрочем, последнее можно не уточнять.

Глянув на Джеймса, Мяут понял, что поторопился спуститься с дерева, и поспешно замахал передними лапами.

— Остынь, тебе не придётся ни на ком жениться. В роли Джессабель выступит Джесси, вы притворитесь молодожёнами — вы ведь уже проделывали похожий трюк, когда пытались стащить нидоранов у тех недотёп из Ямберы. Только в свадебное платье на этот раз нарядится Джесси. Она так похожа на Джессабель, что никто не заметит подмены.

Джесси вспыхнула до корней волос.

— По-твоему я похожа на эту уродину?!

Джесси терпеть не могла девушек, смеющих соперничать с ней в красоте, тем более воображал из высшего общества, но сходство с Джессабель её почему-то возмущало в особенности. С той самой поры, когда она впервые повстречала Джеймса.

— Ага, — кивнул Мяут. — Точная копия, как внешность, так и характер.

— Как в кино о разлучённых в детстве сёстрах-двойняшках, — добавил Джеймс. — Мне всегда казалось, что это неспроста.

Джесси вспомнила день, когда, потерпев неудачу в школе Ченси, решила подать документы в ПокеТех, группу абитуриентов, строгого старичка из приёмной комиссии, регистрировавшего заявления. Рядом заполнял бланк какой-то парень. Симпатичный, надо отдать должное, но в ближайшую пару недель лучше сосредоточиться на вступительных экзаменах. Да и сыта она по горло проблемами от этих красавчиков.

— Наверное, напыщенный сынок миллионеров, как все они тут, — равнодушно подумала Джесси. — Если мне удастся поступить, я стану одной из них… Я им всем докажу, что тоже кое-чего стою!

Они отошли от стола одновременно. Парень, случайно обернувшись к ней, неожиданно побледнел, выронил папку с документами, а взгляд его преисполнился такими изумлением и ужасом, словно он узрел перед собой разъярённого Гьярадоса. Такое поведение озадачило Джесси. Ей, конечно, льстило, когда парни от встречи с ней теряли голову, но чтоб до такой степени… Снисходительно улыбнувшись, она подобрала папку и протянула ему, однако странный парень отпрянул, как от огня.

— Послушай, я что, настолько страшная? В чём дело? Чувак, я с тобой разговариваю!

— Дж… Дже… Джессабель?! Ч-что тебе здесь нужно? — вымолвил он, стуча зубами от страха.

— Полагаю, то же, что и тебе — диплом ПокеТеха.

— Тебя подослали мои родители? Признайся! Как им удалось меня выследить?

— Что ты несёшь? Я знать не знаю твоих родителей, но надеюсь, они не такие ненормальные, как ты. И, кстати, меня зовут Джессикой, но если хочешь, можешь называть меня просто Джесси.

Он немного совладал с собой и перешёл в наступление.

— Не притворяйся, Джессабель! Оставь меня в покое!

В тот момент ей очень захотелось огреть его папкой по голове, но она сдержалась. Не стоило слишком выходить из образа великосветской девицы и показывать перед снобами уличные замашки. На их странную стычку и так уже глазели все, кому не лень, даже меланхоличный старичок-профессор оторвался от своих бланков.

— Тише! Говорю же, я не Джессабель, или за кого ты там меня принял!

Он растерянно заморгал и соизволил наконец присмотреться получше. Испуг сменился недоверием, а затем неописуемой радостью. Таким он ей понравился больше.

— Фух, ты и правда не она! Прости, я… Не обижайся! — он покраснел и отвёл взгляд. — Ты так похожа на одну знакомую, которая доставила мне много неприятностей.

Ещё тогда ей показалось, будто он чего-то недоговаривает, но она не стала заострять внимание. Уже потом выяснилось про первую любовь, помолвку и всё такое.

— Проехали. К счастью, я действительно не она. Ну так что, мир?

— Мир! — просиял он, протягивая руку. — Кстати, меня зовут Джеймс.

— Джесси, не отвлекайся! Джесси, ты с нами? — надрывался Мяут. — Ты слушаешь меня?

— А?

— Итак, выдашь себя за Джессабель. Ты ведь уже однажды так делала и даже смогла провести управляющего. Вы придёте в особняк и…

Джеймс сложил руки на груди и театрально вздёрнул голову.

— И родители так расчувствуются, что сразу выдадут мне ключ от фамильной ячейки в центральном банке Саффрон Сити. Размечтался! Они никогда не поведутся на этот дурацкий спектакль. И я не собираюсь в нём участвовать!

— Майм-майм, — подтвердила Майм Джуниор.

Да и Джесси затея перестала казаться такой уж блестящей. Одно дело обмануть старого управляющего и совсем другое — убедить родителей Джеймса, знавших настоящую Джессабель с детства. Джеймс знал, о чём говорил. Оставалось ещё кое-что, о чём Джесси предпочитала не думать. Каково это — каждый день видеть точную копию той, которую когда-то любил? Неужели призрак Джессабель навсегда останется между нею и Джеймсом? От подобных мыслей Джесси злилась сама на себя. Нет, Джеймс хороший друг и надёжный напарник, но не больше. И она для него тоже. В любом случае, она просто заменит ему Джессабель. Так не годится. А настоящая любовь, не разбивающая сердца, ожидает где-нибудь там, за очередным поворотом.

Мяут не собирался сдаваться. Выпустив когти, он быстро наградил напарников чувствительными оплеухами.

— Струсили, мяу? Если вы будете достаточно убедительны, то сумеете запудрить им мозги, а когда они сообразят, что к чему, мы уже смоемся с деньгами. Но если предел вашего актёрского мастерства — Катерпи в гнилом яблоке, то конечно, игра не стоит свеч.

— Ты умеешь уговаривать! — протянули Джесси и Джеймс, потирая исцарапанные щёки.

— А то, мяу! Главное спровадить куда подальше настоящую невесту, чтобы она не явилась в самый неподходящий момент и всё не испортила.

@темы: фанфик

---

"Покемон", 3 сезон, 4 серия:
- Why is an everytime something wrong happens you three always behind it?
Так и ждёшь, что Рокеты ответят: "Поверь, Эш, мы задаёмся этим вопросом уже двадцать пять лет!"
Любопытно, что это даже не отсылка, так как эпизод вышел ещё в 1999, а "ГП и Принц-полукровка" в 2009.

---

Можно фик по "Покемонам"? А можно не нужно? На самом деле вопрос не в том, нужно или нет, потому что оно как-то само пишется, а в том, оставлять ли оригинальные японские имена и названия локаций, или брать из американского дубляжа. С одной стороны в фандоме замечаю тенденцию называть персонажей оригинальными именами, с другой стороны - американские больше на слуху, на этот дубляж ориентировались и многие другие страны. То есть любой зритель/ читатель фанфиков знает, кто такие Джесси и Джеймс, но не каждый поймёт, кто такие Мусаши и Кодзиро. В Корее, кстати, они Роза и Рой. В Китае Воцзан и Сио Силанг. Во всяком случае, это непривычно. Хотя звучит круто.

---

Пол Галлико "Приключение "Посейдона"

- Куда ты завёл нас, Сусанин седой?
- Не знаю, ребята, я сам здесь впервой!

Если вы даже не читали эту книгу, то сюжет всё равно наверняка на слуху из-за экранизации 1972 г. и двух ремейков. Экранизация меня в детстве очень впечатлила, особенно сцены, когда пассажиры, спасаясь от хлынувшей в салон воды, в панике карабкаются на ель, а она обрушивается под их весом, и когда Линда внезапно падает в горящую нефть. Это было покруче "Титаника". Вот ремейки уже так не зашли. Кстати, эпизод про кораблекрушение из первого сезона "Покемонов" явно пародирует именно этот фильм. Букет белых роз, тонущий под траурный марш, впечатляет даже сейчас. Да и в целом криповатая серия. Ну ладно, у нас тут речь о книге.

Шикарный круизный лайнер "Посейдон" из-за ошибки капитана попадает в эпицентр подводного землетрясения. Вызванная им гигантская волна мгновенно переворачивает судно и оно, благодаря воздуху в трюмах, какое-то время держится на плаву днищем кверху. Группа выживших пассажиров под предводительством довольно эксцентричного священника пытается пробиться сквозь машинное отделение к гребному винту, где самая тонкая обшивка и выше шансы на спасение. Проблема в том, что на пути всё перевёрнуто и/или разнесено взрывами котлов, вдобавок никто не знает, сколько продержится "Посейдон" и когда погаснет аварийное освещение. Но они хотя бы попытаются. Автор тот же самый, что и у "Томасины", да. Реально неожиданно.
Повествование довольно блеклое и сухое, хотя это, может, вопрос к переводчику. Но с задачей нагнать жути и передать ощущение безнадёжности очень даже справляется. От детальных описаний становится не по себе. Хотя автор частенько забывал, что пишет художественное произведение. Сюжет оставляет некоторые вопросы. Например, откуда на пассажирском лайнере нефть. И невероятные познания пассажиров об устройстве корабля выглядят странно, что здесь, что в фильме. То, что кто-то много раз плавал именно на этом корабле, кто-то из команды что-то там подсказал это слабо объясняет. Особенно касается отца Скотта, который знает, куда идти и что делать, просто потому что.
Фильм оставляет всё же более благоприятное впечатление, хотя в книге народу спаслось больше. Впрочем, там изначально за отцом Скоттом пошло больше. В фильме всё развивается динамичнее, тогда как в книге все первые главы только расписываются технические характеристики корабля, взаимоотношения между пассажирами, большинство которых в дальнейшем действии участвовать не будут. Да и тех, кто будут, не сразу выучишь. Особый цимес с Джеймсом по фамилии Мартин, которого называют то так, то так, иногда даже в одном абзаце. Вот реально возникает вопрос, кто все эти люди. Герои постоянно тупят, ноют, пререкаются по полчаса перед каждым препятствием. Хотя время какбэ поджимает. Интересно, что спастись пытались только пассажиры, уцелевшие члены команды просто сидели и ждали инструкций. Иногда герои делали вообще странные вещи. Ну насколько надо не дружить с головой, чтоб оставить без присмотра ребёнка, зная, что в любую минуту может вырубиться освещение и возникнуть паника? А потом, конечно, реветь всю оставшуюся книгу и винить всех подряд. Или забить на всё и напиться до невменяемого состояния. Не напоследок, а просто раз есть халявная выпивка, почему б не воспользоваться. Или сцена с изнасилованием и последующим прощением насильника жертвой. Ладно, мало ли кого как переклинивает в экстремальной ситуации. Но желать беременности от насильника, а потом ещё и собраться к его родителям, чтоб утешать их - "это уже Эребор". Да и насильник интересный парниша. "Я думал вы горничная, если б я знал, что вы пассажирка, я б никогда". А горничных типа можно невозбранно. Особенно отличалась Линда, которая прям задалась целью бесить всех своими капризами и истериками. Когда она таки погибла, остальные вздохнули с облегчением: "Наконец-то!" Каюсь, я тоже. И нет, её не было жалко, когда раскрыли её печальную историю. Надо же, а в фильме такая симпатичная героиня. Зато Нонни, которая в фильме только и делала, что ныла и паниковала, оказалась решительной и смелой девушкой. Бэлль тоже любила постенать и всех задерживать, хоть и в меньшей степени. Но как персонаж она симпатична, ей простительно.
У отца Скотта непростые отношения с Богом, но в фильме он любил людей, до последнего пытался спасти как можно больше пассажиров и жертвовал собой, чтобы остальные смогли преодолеть опасный участок. А в книге получается, что просто психанул, ну можно притянуть за уши, что принёс себя в жертву (ещё вопрос кому). Хотя именно он больше всех хотел жить. Неубедительно. Да и отношение к спутникам у него - идёте за мной, ну окей, а нет, так и хрен с вами. Ещё и ту ёлочку оттолкнул, мол если остальные захотят выбираться, то пускай сами стараются. Короче, пастырь из него так себе. Фишка в том, что он всех давил своим авторитетом, игнорировал все советы (я сказал идём на корму, значит на корму), а в конце спасатели снимают группу чистеньких пассажиров с носа. Среди них и та парочка, которая напилась и их решили оставить. И этот финт ушами никак не объясняется. То ли отец Скотт шёл не туда, то ли и вовсе следовало оставаться на месте и ждать помощи. Но развитие сюжета отметает оба варианта. Вода поднималась и оставаться на месте было нельзя, да и ободраться-перепачкаться вторая группа по-любому должна, пока лазали. За неубедительный финал минус. Портит всё впечатление от прочитанного.

@темы: книги

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Понравился кадр со съёмок.
При взгляде на бельё на заднем плане нельзя не вспомнить, что сейчас там по сюжету проскачут четыре всадника. Или уже проскакали?

@темы: Неуловимые мстители, штабс-капитан Овечкин

---

Узнал бы, кто ему туда носит покушать

В итоге так и не узнали, либо это осталось за кадром. А жаль. Потому что действительно интересно, как Овечкин умудрился продержаться в катакомбах до прихода "Глории". Конечно, учитывая скорость перемещения героев, он там и сидел-то пару дней. Но и это немало. В реальности пока неуловимые собрались в Одессе, пока на месте решали, что делать, пока доехали до Парижа и сколько-то времени там шуровали, плюс дорога до Марселя и оттуда морем на "Глории"... Ну это минимум месяц прошёл бы. А штабс-капитан "благодаря" Ксанке оказался в катакомбах без пищи и тёплой одежды. Максимум в саквояже у него могли быть спички, "чужие ксивы" и деньги. Да ещё и в город особо не высунешься в той одежде, что на нём, а загримироваться проблематично. А катакомбы - это сотни километров подземных коридоров, в которых заблудиться пара пустяков. Так что вряд ли Овечкин решится далеко заходить. И там какбэ темно и холодно. Пить и есть тоже надо. Не водорослями же он там питался. В общем, ситуация патовая.
Можно, конечно, предложить, что этот уход был запланирован заранее или просто учитывался как запасной вариант. Что маловероятно. И даже то, что Овечкин немного ориентировался в катакомбах и знал другой выход к морю. Что тоже маловероятно. Так что разумней всего чекистам было караулить его у того самого входа. Дождались бы.
Если б всё пошло по плану, Овечкин спокойно доехал бы до Одессы и ждал там "Глорию". Ибо даже по сюжету забирали его не день в день, что тоже странно, поскольку увеличивает риск быть пойманным. Если только с уходом в катакомбы не сорвался изначальный путь ухода за границу и пришлось прибегнуть к варианту с "Глорией". Так вот. Овечкин спокойно ждал бы пароход. Возможно, в гостинице под той же личиной француза (привет Леону Кутерье, кстати, Джигарханян его тоже играл). Возможно, для подстраховки сменил легенду и вышел на связного. Наконец мы подобрались к самому интересному. Если в Одессе Овечкина ждал связной, то не всё у него было потеряно. Можно рискнуть и обратиться к нему. Тот снабдит едой и вещами. Поможет связаться с мсье Дюком и дать ему знать о произошедшем, опять же и Дюк сориентирует, когда ждать "Глорию". Свой человек поможет достать лодку. Если связного не имелось, то мог обратиться к кому-то из местных. Пусть даже Овечкин и опытный разведчик (хотя он вроде контрразведчик, а это немного разные вещи), но в одиночку одолеть всё вышеперечисленное даже ему проблематично. На "Глорию", кстати, он прибыл хоть и в тех же лохмотьях, но с гладко выбритыми щеками, что как бы намекает.
Вряд ли Овечкин рисковал часто показываться в городе, так что еду ему носили прямо по месту отсидки. Поэтому проследить, кто носит покушать, был прям вариант. Очень хороший вариант.

@темы: Неуловимые мстители, штабс-капитан Овечкин

---

Просто представила, как Овечкин читает Валерке эти стихи:

luckomore.com/anthology/english/rudyard-kipling...

Перевод на русский тогда, кажись, уже был.

«Пикет обойди кругом,
Чей облик он принял, открой,
Стал ли он комаром
Иль на реке мошкарой?
Сором, что всюду лежит,
Крысой, бегущей вон,
Плевком среди уличных плит –
Вот твое дело, шпион!»

Мол вы, Валерий Михайлович, в первый день нашего знакомства читали стихи, позвольте и вам прочесть. Можно перед самым разоблачением, можно и просто, и потом Овечкин выдаёт на голубом глазу: а что вы так напряглись, Валерий Михайлович?
Когда-нибудь я напишу такой фанфик, но это не точно.

@темы: Неуловимые мстители

---

Эта бедная планета Крина

В посте про планету Бродягу обещала написать про Крину. Настало её время.

- На тот момент, когда на Земле только зарождалась цивилизация, криняне уже вовсю осваивали космос и их технологии позволяли создавать исследовательские базы на других планетах. Базы, способные функционировать тысячелетиями. Страшно представить, какого уровня развития должна была достигнуть Крина на момент катастрофы (примерно XIX век на Земле). Да самой катастрофы не должно было при таком раскладе произойти - если уж на куда менее развитой в плане технологий Земле появились роботы, способные полноценно общаться с людьми и реагировать, если с ними что-то не так, то на Крине такого должны были достичь и подавно. Однако остатки былой цивилизации, которые видит Алиса, соответствуют примерно уровню земного ХХ века, годам так 80м. Какие-то пишущие машинки, механические часы, базы отдыха а-ля пионерлагеря, бумажные книги. Ничего даже похожего на ЭВМ. Что с этой планетой не так? Уровень развития техники может опережать быт, но не настолько же.

Отдельно радуют воины братьев Кротов, радующиеся таким артефактам, как старая дверная ручка. Уж такие-то предметы не должны быть им в диковинку.

- Базы кринян наверняка имелись и на других планетах. Почему никто из них не поднял тревогу? Была инструкция ни при каких обстоятельствах не выходить на связь с местными? Криняне на тот момент были единственными, кто освоил космические корабли и никто всё равно ничем бы не помог?

- Почему застрявшие на Земле учёные сами не попытались вернуться домой? Не на чем? Не дозволяла инструкция?

- Развитая планета вдруг резко перестала выходить на связь. Перестала сообщаться с другими планетами. И никого не волнует, что с ней произошло. Обоснуй: как сказано выше, Крина просто опережала в развитии все другие цивилизации, остальные хорошо если паровой двигатель изобрели. Поэтому катастрофу никто не заметил. А если и заметили, то проверить или помочь не было возможности. Потом, возможно, кто-то туда и летал, но по понятным причинам не вернулся и странную планету стали облетать стороной. Мало ли, может у них прихоть такая - ни с кем не общаться. Может, вообще от космической чумы вымерли.

- А когда всё-таки сподобились посмотреть, послали туда обычный пассажирский корабль. Зная, что с Криной что-то не так. На помощь переставшему выходить на связь экипажу тоже не очень-то торопились.

- Судя по удивлению Гай-до и компании, мол над планетой нет самолётов и корабли какие-то странные, более ранних экспедиций на Крину в принципе не было. Но если странности насторожили Гай-до, почему их проигнорировал капитан Полосков и принял решение сажать "Днепр"? А как же, например, попытаться выйти на связь с диспетчерами? И куда он вообще собирался садиться? Странности, тем более, были прекрасно видны с высоты, превышающей 8 км.

- Разумные говорящие птицы - это местные, мутанты или потомки завезённых с других планет? В Космозоо вот таких не было.

- Да и с пигмеями вопрос открытый. То ли это местная раса, по какой-то причине оставшаяся на уровне первобытно-общинного строя, то ли тоже появились как одно из последствий катастрофы.

- А теперь представим население целой планеты, разом потерявшее память. В первые же сутки разбились бывшие на тот момент в воздухе самолёты, затонули суда, сошли с рельс поезда, разбились автомобили. Начались пожары, которые некому тушить. Больные, находившиеся на аппаратах жизнеобеспечения, были просто обречены. Выходили из строя брошенные фабрики и заводы. Хорошо, если не рванули энергоблоки на АЭС (у них же были АЭС). Упоминается некий завод, который до сих пор работает, хотя людей там нет. Плюс разбежавшихся из зоопарка и расплодившиеся инопланетные звери. В общем, нехилый такой постапокалипсис, в котором уцелела горстка людей, не понимающих, кто они и что вообще произошло, с ментальным развитием на уровне младенца.

- Но после этого за триста лет они успели прокачаться до уровня земного Средневековья. Конечно, какие-то остатки былой роскоши у них оставались, по сохранившимся книгам можно вспомнить язык (да вроде как память о языке это странное поле не стирало до конца и бе-пе могли говорить), но при этом люди забыли даже как держать ложку.

- Помники - потому что помнят? Да и вкушецы с поклонами как бы в курсе, что раньше было иначе, но не хотят возвращаться к прошлому.

- А что, собственно, дальше? Поле беспамятства уничтожили и криняне такие: да, помники были правы, мы не дикари, а освоители космоса, сейчас все резко начнём учиться и восстанавливать разрушенное? Это прокатило бы с первым поколением. Но теперь уже выросло новое поколение кринян, среди которых нет никого, заставшего катастрофу. Поколений вообще уже сменилось много. То, что их окружает, для них действительность и норма, у них заточенный под средневековье менталитет. Поле никак не влияет на их память, потому что другой памяти у них просто нет. Да и само поле поднялось на те самые восемь километров и уничтожение его означает лишь то, что другие могут беспрепятственно прилетать на Крину. А там лучше оставить всё как есть, предоставив кринянам самим развивать цивилизацию. Можно лишь оказывать поддержку помникам в просвещении населения. Если пытаться разом переучить население целой планеты, это вряд ли возымеет успех.

- Есть, конечно, и радикальный способ: отправиться в прошлое и предотвратить катастрофу. С Колеидой прокатило ведь. Да и с Землёй в "Лиловом шаре". Правда, на Колеиде после эпидемии не осталось ничего живого, а на Земле катастрофу предотвратили в прошлом до того, как она случилась в настоящем, поэтому и там, и там изменения не затронули жизни последующих поколений. А вот что будет с кринянами, если изменить судьбу их предков - большой вопрос.

---

Мне бы за море, в тёплые края...

Всегда было интересно, что с Овечкиным в этой сцене. Во-первых, это вторая сцена, где он в цивильном. И если в первой (облава на Сердюка) это было оправдано - мало ли, не хотел привлекать к себе лишнее внимание, то здесь непонятно, с чем связано. Во-вторых, штабс-капитан явно чем-то расстроен и даже слегка подшофе. Хотя, казалось бы, переживать не о чем - схема в сейфе, чистильщик схвачен, остальные мстители тоже вот-вот. Вряд ли его огорчило то, что Перов упустил цыганёнка. Или то, что милый вьюноша Валерка оказался красным лазутчиком. Что-то за кадром у него приключилось. Возможно, просто взгрустнулось человеку, а тут Валерка со своей схемой. Может, решил немного подыграть Валерке, чтоб тот уже раскрылся наконец. Или впрямь какие-то личные проблемы. Может, жена от него ушла. Хотя Кроних подгонял под эту сцену обоснуй, но мне в него слабо верится. А вообще вариантов можно напридумывать сколько угодно.

@темы: Неуловимые мстители, штабс-капитан Овечкин